Рисунок брата Левы - единственное, что осталось у Татьяны Миловановой в память о семье, о жизни в Ленинграде, когда он еще не был в блокаде. - До войны брат ходил в художественную студию, - рассказывает Татьяна Николаевна. А натюрморт через много лет  после войны ей передала двоюродная сестра. 

“Бумага-то истлела и пришлось - где-то обломалась она просто, раскрошилась совсем. Мы аккуратненько ее подрезали, где можно сохранили”, - сказала Татьяна Милованова, блокадница Ленинграда.

Восстановить рисунок и оформить его в рамку Татьяне Николаевне помогла дочь - она художник. И это - самая бесценная вещь в доме. Блокадница помнит, как умирал ее брат Лева. Однажды он пошел за хлебом и долго не возвращался. Когда пришел, сообщил маме, что там - большая очередь. И мама захотела покормить Леву, - говорит Татьяна Николаевна. Хотя она не может вспомнить: а что же тогда в доме было из еды? 

“Он сказал, я хочу отдохнуть и лег навзничь на кровать. Мы думали, он заснул. А он просто умер”, - вспомнила Татьяна Милованова, блокадница Ленинграда.

Каждый раз эти воспоминания даются крайне тяжело. После смерти Левы они лежали с мамой в промерзшей квартире в пальто и шапках, закутанные одеялами. Пайку хлеба приносила соседка. - Однажды мама заметила, что пайка убавилась, - рассказывает  Татьяна Николаевна. И тогда соседка призналась, что она отрезает себе кусочек за то, что ухаживает за Таней и ее мамой. Через несколько дней не стало и мамы. 

“Я проснулась: Мама, мама! Соседка пришла и говорит: Вставай! Я, значит, встала, и смотрю, у мамы на лице белая салфетка. Так накрывали лица, когда умирал человек”, - сообщила Татьяна Милованова, блокадница Ленинграда.

Тане тогда было шесть лет.

“Я чувствовала такую боль, какую не чувствовала, когда умирал папа, хотя мне жалко было всех, Леву”, - поделилась Татьяна Милованова, блокадница Ленинграда.

А папа умер еще в 1941 году. Уже после войны Татьяна Николаевна узнает, что ее родные похоронены на Пискаревском кладбище. В один из своих приездов найдет и дом, в котором жила ее семья - недалеко от Фонтанки. Муж Татьяны Николаевны даже сделал снимок, как она идет по родной улице Чайковского. А город, где родилась, для нее так и остался Ленинградом.