"Промка". Так в исправительной колонии называют производственную зону. Анастасия Кирилловская занимается расчетами в раскройном цехе. Ее рабочие инструменты - калькулятор, ручка и тетрадь. Должность по местным меркам престижная - руками работать не нужно. Но ответственность большая. Рассчитать все надо так, чтобы потери ткани после раскроя были минимальными. Анастасия всему училась здесь в колонии. Ведь ее гражданская специальность далека от текстильного производства. 

"Я артистка цирка в третьем поколении. У меня родители, бабушка, дедушка, папа - артисты цирка. И я родилась в цирке, можно сказать, в опилках. С детства работать начала. 13 лет отработала жонглером", - рассказала Анастасия Кирилловская, осужденная ИК-7. 

Эта судимость у Анастасии вторая. Сюжетный поворот жизни - банальный. Связалась с плохой компанией. Стала употреблять наркотики. Первый срок получила за распространение фальшивых денег. Отсидела. Вышла на свободу. А через полгода получила новую судимость - за сбыт сильнодействующих веществ. 

"Опять повстречала нехороших знакомых, которые рассказали мне, что можно заработать, вообще не напрягаясь. И как бы посоветовали, свели с людьми. Ну, и я решила рискнуть. Вот рискнула, вот опять здесь", - рассказала Анастасия Кирилловская, осужденная ИК-7. 

Екатерина Монашева в колонии оказалась по собственному желанию. В прошлом году она закончила госуниверситет. Получила диплом психолога. И пришла устраиваться на работу. Вот уже пять месяцев вчерашняя студентка проводит тренинги с матерыми рецидивистками.

"Вы вытаскиваете карточку. На ней перечислены слова. Словосочетания. Вы выбираете одну пару. И объясняете это антонимами, чтобы другие участники разгадали, что написано на вашей карточке". 

У Екатерины - офицерское звание. Но служебную форму в зоне она не носит, чтобы не вызывать отторжения у осужденных. Работа у психологов деликатная. Строится на доверии. Поэтому психологам разрешают ходить в гражданском. 

"Были случаи, когда мы приходили по форме. И осужденные открывали дверь, видели, что мы в форме, говорили: "До свидания. Придем в следующий раз". Им легче воспринимать нас в таком виде. Более комфортно. Легче идут на контакт с нами", - рассказала Екатерина Монашева, психолог психологической лаборатории ИК-7. 

Групповые тренинги и личные беседы - это только часть работы. Круг обязанностей у Екатерины гораздо шире. Психолог выявляет осужденных, склонных к суициду и агрессивному поведению. Вычисляет потенциальных лидеров, способных распространять влияние на других заключенных.

"Когда осужденный прибывает к нам в карантинном отделении, мы сначала проводим аудиовизуальную диагностику, оцениваем их психоэмоциональное состояние. Далее в течение десяти дней мы должны провести углубленную диагностику. Оценку их личностных характеристик", - рассказала Екатерина Монашева, психолог психологической лаборатории ИК-7. 

Монотонность и строгий распорядок. Из этого состоит повседневная жизнь колонии. Делиться проблемами здесь не принято. Показывать свою слабость тоже. Это отражается на внутреннем состоянии человека не самым лучшим образом. 

"Мы находимся постоянно, 24/7, в окружении людей и людей разных. Очень тяжело на самом деле, очень тяжело. Очень хочется тишины, очень хочется спокойствия. В эти моменты понимаешь, что это самое огромное наказание, которое может быть. Когда не можешь остаться, грубо говоря, наедине сама с собой", - рассказала Анастасия Кирилловская, осужденная ИК-7. 

Анастасия признается, тюрьма заставила переосмыслить жизнь. Здесь женщина осознала, что навсегда лишилась любимой профессии. Обратно в цирк ей уже не вернуться. И это для Анастасии самая большая потеря и боль. Как и на что жить после окончания срока еще только предстоит подумать. 

"Когда я это все делала, то есть, употреблять начала, я не понимала всей серьезности. Вот в чем дело. И когда коснулось, что я лишилась всего, у меня просто наступила такая апатия, я просто не знала, что мне делать", - поделилась Анастасия Кирилловская, осужденная ИК-7. 

Екатерина Монашева видит свою миссию в том, чтобы помогать таким людям. Говорит, работа в колонии - хорошая практика. Здесь целая палитра сложных характеров и судеб. Правда, пока есть одна трудность. Девушке 22 года. Ее подопечные гораздо старше. И с солидным жизненным опытом. Поэтому не всегда воспринимают психолога серьезно. Но Екатерина много работает над собой. 

"Я им показываю, что их понимаю. Что я на их стороне. Что я им для помощи, в первую очередь. Не для того, чтобы им показать, что они что-то плохо сделали, а для того, чтобы показать, что можно по-другому. Что можно все наладить. И все равно маленькими шагами они идут на контакт", - рассказала Екатерина Монашева, психолог психологической лаборатории ИК-7. 

Екатерина убеждена, человека можно исправить. Но только если он сам этого захочет. Анастасия Кирилловская этому пример. В администрации колонии ее характеризуют положительно. Замечаний и взысканий нет. Плюс, женщина активно участвует в местной самодеятельности. А это дополнительные шансы получить условно-досрочное освобождение.

"За родных и близких прошу я, не коснется пусть участь моя. Без остатка себя отдаю я, лишь бы мама родная жила".